морю. У Турции и в Северном Иране русские войска стояли до 1946 года. Из Афганистана мы ушли в 1989 году. Мы там уже были: и Российская империя (русские цари), и коммунисты. Шел процесс выхода к морским просторам, потому что лучшие границы – морские. На севере – Ледовитый океан. На Дальнем Востоке – Тихий океан. С Европой границы приблизительно уже установились. Остался выход мирным путем к Средиземному морю, к Индийскому океану.

Вопрос: Каким образом Вы думаете вновь присоединить к России Молдавию, Украину, Прибалтийские страны?

В.Ж.: Они возвратятся сами. Если мы сегодня прекратим поставку энергии в Прибалтику, прекратим вывоз туда леса, металла, конструкций, машин, газа, бензина, угля, – там все остановится. А мы это прекратим. Эти грузы направим в Финляндию или в Турцию и получим из Финляндии и из Турции то, что нам необходимо для развития нашей промышленности. Кто даст им энергию? Шведы? Не дадут. Никто не даст.

Уже там ушли из правительства демократы, уже там возвращаются бывшие коммунисты – Бразаускас.

Это процесс воссоздания Российского государства, но не в образе Российской империи и не в образе коммунистической России, а в образе европейски цивилизованного культурного демократического государства для всех россиян. Россия может существовать только как крупное централизованное государство. Как федерация оно гибнет, и гибнут малые народы. И это опасно для Европы, ибо полчища мусульман с юга будут подниматься на север. Лет через 50 они снова пойдут на запад. Ведь турки Будапешт захватили в свое время и осаждали уже Вену. Кто их остановил? Русская армия. Шведов кто остановил? Под Полтавой и в Ништадте? Русская армия. С китайцами воевала русская армия, с Японией. Со всеми. Это историческая судьба России. Поэтому нельзя обвинять русских, что это имперская нация. Ведь даже за эти последние сто лет Россия больше дала другим народам, чем взяла себе. Русские живут беднее, чем другие. Прибалты жили лучше, молдаване, украинцы, грузины. Средняя Азия. Жили лучше, чем русские. Поэтому русских нельзя обвинить, что мы кого-то обидели или у кого-то что-то взяли. Нужны какие-то пространства для развития. Но это уже не борьба за мировое господство – это только региональное сотрудничество. Россия не претендует на роль мировой державы, указывающей другим народам, как жить. Допустим, события в Венгрии – события 1956 года. Никогда больше в жизни. Упаси бог, чтобы русские входили в Венгрию, это исключается. Прибалтика – это 270 лет наша территория.

А Восточная Европа сама к нам потянется, я думаю. Ведь сегодня там тоже экономический кризис. Как демократию Запад их поддерживает, а экономически – он их товары покупать не будет, у него своих полно. Это мы с удовольствием ваши товары купим. А выход России к южным морям – это и вам хорошо. Поэтому вам в Восточной Европе тоже выгодно, чтобы Россия спустилась дальше на юг. Если сложится все таким образом, в соответствии с нашей концепцией, то мы с удовольствием поддержали бы Венгрию в спорах с Румынией за Трансильванию – это наша позиция: поддержать венгров. Если бы встал вопрос о Закарпатье, там ведь тоже много венгров, мы тогда пошли бы навстречу. Пусть тогда румыны отдадут часть Трансильвании венграм. Тогда можно пойти на изменения, чтобы покончить с этим конфликтом. Венгерское меньшинство в Румынии – неспокойно ему, и часть молдаван тяготеет к Румынии. Можно небольшую часть западной Молдавии передать Румынии, но тогда Трансильванию передать Венгрии, и Венгрии передать часть Закарпатской области, а часть передать Словакии. Так что на западе мы готовы пойти на уступки в пользу Венгрии, Словакии, Румынии, Польши – Львов. Пусть поляки возьмут Львов, потому что немцы сразу захотят Селезню и польский коридор – Пруссию. Поляки – братья-славяне наши, мы готовы с ними помириться. Украина войдет в состав России. Их уход – временное явление. Там ведь шесть областей вообще никакого отношения к Украине не имеют: Закарпатская, Черновицкая, Крымская и ряд других. Они никакого отношения к Украине никогда не имели. Я говорю о перспективе, когда Украина, Белоруссия и Прибалтика будут уже в составе России, то в дальнейшем мы ни в коем случае не двинемся на запад. Нам выгодно сотрудничество с Западом.

Вопрос: Обязательно ли приход к власти сопряжен с гражданской войной?

В.Ж.: Если придут красные, то они придут с кровью, как они и делали с 1917 по 1922 год: пять лет гражданской войны. Коммунисты кровью сплотились. Если мы придем к власти, умеренно-правые силы, то мы это сделаем без крови, чисто через экономику. И быстро сделаем более сильную Россию. Мы противники создания новых государств, но раз пытаются Россию расчленить путем создания новых государств, тогда мы этот процесс повернем в пользу России. Мы будем способствовать созданию еще большего количества государств на территории вновь созданных. Скажем, в Грузии это будут Абхазия, Аджария, Южная Осетия и Грузия. Азербайджан разделим на несколько частей, Узбекистан – на несколько частей, Таджикистан, Туркмению. Мелкие государства, враждующие между собой, и пусть повоюют. И потом они сами будут проситься в состав России. И мы не сразу их примем. Но в это время, когда будут войны на Кавказе и в Средней Азии, туда полезут турки, персы, афганцы. И у нас появится повод наказать агрессоров, но не своими руками, не ценой жертв россиян. Мы будем поддерживать курдов в Турции, армян, болгар, греков. Продадим им оружие, как делали коммунисты. И там будет вечный конфликт. Сирия подключится, Ирак. Турция будет блокирована: армяне, курды, Ирак, Сирия, Болгария, Греция – со всех сторон блокирована. Что она сделает? Ничего не сможет сделать. Там начнется гражданская война. Иран – то же самое: азербайджанцы, курды, белуджи, туркмены. Лопается Иран. И Афганистан уже лопнул. Он уже воюет. Он будет снова и снова бунтовать.

Вопрос: Есть ли у ЛДПР разработанная экономическая стратегия?

В.Ж.: У нас есть экономические разработки, и они очень просты: мы против разрушения госсектора. В России общественный сектор всегда был очень мощным – и при царе, и сейчас. Это уже выковалось в нашем сознании. Поэтому пускай будут колхозы, совхозы, но пускай будут и фермеры. Мы не будем мешать ни тем, ни другим. Мы их помирим. Мы прекратим диктовать условия селу. И когда мы решим продовольственную проблему, а мы ее целенаправленно решим, тогда мы перейдем к модернизации промышленности. А здесь приоритетное направление – военная промышленность. Это тоже вековая промышленность, очень мощная, развитая, скажем, самолетостроение. В автомобилях мы отстали. Зачем нам пытаться догнать в автомобилях? Все равно «Вольво» лучше, «Мерседес» лучше.